ОГЛАВЛЕНИЕ Часть 1-я
Доклад Всесоюзному Съезду кинологов в Москве в декабре 1925 г. о полевых испытаниях легавых подружейных собак      стр.9-63
Заключительное слово по докладу   стр.64-75
Правила полевых испытаний, утвержденные Съездом кинологов 4-го декабря 1925 года   стр.76-96
Часть II-я
О судействе на полевых испытаниях (опыт элементарного руководства) стр.99 - 160 Введение    стр. 99 - 101
Глава 1-я. Какие качества должно соединять в себе лицо, принимающее на себя судейство на поле­вых испытаниях легавых подружейных собак   стр. 101 - 105
Глава 2-я. Момент вступления судьи в исполнение обязанностей. Судейские записные книжки. Определение судьями времени работы каждой отдельной собаки. Число птиц, даваемых собаке   стр.106 -
116
Глава 3-я. Вызов собаки. Первые распоряжения судьи дрессировщику. Когда делать записи в судейских записных книжках и как делать записи стр.116 - 121
Глава 4-я. Моменты в работе собаки и егеря, подлежащие особому наблюдению, записи и учету для расценки собаки по графам оценочной таблицы 2 и 6 и егеря по § 72, а затем по графе 4 и отчасти 3-й стр. 121 - 126
Глава 5-я. Определение дальности силы чутья стр. 126 - 137
Глава 6-я. Общие указания по поводу постановки баллов. Случаи разногласия между судьями стр. 137 - 138
Глава 7-я. Специально о постановке баллов за чутье стр. 138 - 147
Глава 8-я. Должна ли собака делать стойку по «свежему следу» стр. 147 - 157
Глава 9-я. О восполнении пробелов в предыдущих главах. Подробный письменный судейский отчет Стр. 157 - 160
ОТ ИЗДАТЕЛЯ.

Выпуская настоящую книжку, Правление Всекохотсоюза издает этим часть «Трудов Всесоюзного Съезда Кинологов в Москве 1925 г.», имеющих ближайшее практическое значение.
Такими трудами являются: доклад Р. Ф. Гернгросса названному Съезду по выработанному им проекту правил полевых испытаний легавых подружейных собак, заключительное его слово после прений по этому проекту и самые правила, утвержденные Съездом. С другой стороны Правление признало целесообразным вместе с указанными трудами напечатать в одной книжке и «опыт элементарного руководства» по судейству на полевых испытаниях, написанный после Съезда тем же автором.
Эта работа облегчает начинающим судьям пользование правилами, утвержденными Съездом.
Книжка эта послужит справочником для всех, интересующихся делом полевых испытаний легавых подружейных собак

ЧАСТЬ I

ДОКЛАД ВСЕСОЮЗНОМУ СЪЕЗДУ КИНОЛОГОВ В МОСКВЕ.
Р. Ф. ГЕРНГРОССА.
О полевых испытаниях легавых подружейных собак.
РАЗДЕЛ 1-й.
I.
Когда приходится разрешать какой-либо вопрос, уже не раз возбуждавшийся и вызывавший разногласия, необходимо прежде всего условиться в исходной точке зрения на обсуждаемый вопрос. Иначе возможно, что спор окажется в сотый раз бесплодным, и каждая из спорящих сторон в конце его будет считать себя правой, так как аргументы сторон, исходя из разных оснований, могут быть каждый верным - с точки зрения своего основания и неверным - с точки зрения другого основного взгляда, но в силу этого будут не опровергать друг друга, а итти мимо друг друга, а не на встречу.
История вопроса о постановке полевых испытаний легавых подружейных собак в России показывает, что разные системы испытаний в один промежуток времени в разных обществах, а иногда и в одном и том же обществе в разное время практиковались потому, что при разрешении вопроса о системе полевых испытаний не было иногда вовсе, а иногда достаточно точно и глубоко уяснено то положение, из которого следует исходить в вопросе о полевых испытаниях.
Если мы обратим внимание на то, что полевые испытания явление искусственное, что они «устраиваются», «организуются» нами, а не возникают самостоятельно, то вполне естественно выдвинется вопрос о том, какая преследуется цель при устройстве полевых испытаний, чего мы желаем достичь при их помощи. Ответ на этот вопрос и даст нам исходную точку для разрешения всех главнейших вопросов организации испытаний, так как испытания должны быть таковы, чтобы поставленная им цель была достигнута.
Поэтому первой и самой главной задачей своего доклада я ставлю выяснение и формулировку цели полевых испытаний.
Если в этом пункте мы придем к полному согласию, то тогда много шансов на то, что мы согласимся по всем важнейшим вопросам дела полевых испытаний; во всяком случае, разрешая эти вопросы, мы будем говорить на одном общем языке, убеждать друг друга аргументами одного порядка.
II.
Впервые в России полевые испытания были устроены в 1887 году только что учрежденным тогда в
Петербурге Обществом Любителей Породистых Собак. В 1890 г. их начало устраивать Московское Общество Охоты И. И. А. II, а затем в Москве устройством полевых испытаний занялось также Импера­торское Общество размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты, а в Петербурге Общество Поощрения Полевых Достоинств Охотничьих Собак и Всех Видов Охоты, в Киеве - Киевский Отдел Имп. О-ва Правильной Охоты и Киевское Русское Общество Правильной Охоты, в Ростове - Ростовский Отдел Имп. О-ва Правильной Охоты и т. д.
Какую же преследовали эти общества цель, чего они хотели достичь, устраивая полевые испытания? К сожалению, мне не удалось найти и получить в свое пользование достаточно полный по только что поставленному вопросу материал. Но по отношению первого Общества Любителей Породистых Собак мы имеем напечатанный в Ежегоднике этого Общества за 1913 год доклад Совета Общества Общему Собранию, написанный Ю. Э. Янсоном, который представляет мотивировку трех разных систем полевых испытаний, а в сущности двух, ибо третья есть предоставление судьям права самим установить систему испытаний. И вот в этом докладе, после изложения сущности этих систем: 1) балловой за каждое качество в отдельности и 2) состязательной парами с постоянным выбиванием конкуррентов, пока не останутся две, разыгрывающие последний гит, который и решает, какая из них победительница состязания, Янсон указал, что первая система «более соответствует предназначенным Уставу Общества целямкак способ определения, какая из представленных на состязание собак выказала лучшие природные качества и является наглядным ручательством опытности и уменья лица, натаскивающего ее». Эта система, по словам Янсона, более соответствует целям О-ва Любителей Породистых Собак, потому, что «предоставляет возможность выразить в оценочных листах более полную картину достоинств и недостатков каждой из бывших на состязании собак. Благодаря этому предстоящее состязание будет не одним лишь розыгрышем приза, а даст возможность судить и о качествах собак, не получивших никакого приза. Оценочный листок судей, сохраненный при делах Общества, может принести существенную пользу лицам, которые впоследствии пожелали, бы приобрести собаку, бывшую на состязании: по наведенной справке покупатель увидит, в чем именно заключаются недостатки собаки и возможно ли их исправление путем более рационального натаскивания, а также, кто натаскивал собаку и выказал ли он на ней знание своего дела».
Как видите, это очень робкая попытка обосновать выбор системы полевых испытаний, устраиваемых Обществом Любителей Породистых Собак, целями, преследуемыми Обществом, и при том попытка, не доведенная до конца в смысле выяснения связи системы испытаний с целями их, так как согласно ст. 1 Устава Общества - «Цель Общества содействовать улучшению и распространению породистых собак в России, по преимуществу охотничьих», в мотивировке же говорится не о выработке породы при помощи испытаний, дающих отбор производителей по полевым природным качествам, улучшенным дрессировкой, а главным образом, об использовании данных испытанных собак, как охотничьих, - их покупателями.
Я позволю себе заметить, что эта робость, недоговоренность идет в уставах обществ до самого последнего времени, и даже Московское Общество И. И. А. II, которое, став однажды на путь испытаний в одиночку с балловой системой, не сходило с нее до самого конца своего существования, общество, все активные члены которого всюду и в литературе, и в постоянной практической работе проповедывали производство испытаний для правильного отбора лучших по полевым качествам производителей, также не сумело выразить в своих правилах, не только в первоначальных, но и в дополнениях к ним в 1903 году, достаточно категорически и до конца только что указанную главную цель испытаний. Как вам известно, в начале этих правил под заголовком «Цель полевых испытаний» - стоит следующее: «Чтобы верно определить природные полевые качества и дрессировку собак, необходимо видеть работу их в поле. В виду этого Московское О-во Охоты приняло на себя инициативу устройства в Москве полевых испытаний подружейных собак принадлежащих, как членам Обществам... » и т. д
Что же касается Общества Любителей Породистых Собак, то, избрав для первых испытаний первую систему с оценкой баллами, «оно затем на следующий же год», как видно из вышеуказанного «Ежегодника» (стр. 129), «остановилось на сравнительной оценке работы собак и установило характер состязания полевых работников, а не испытания их полевых качеств». Автор статьи, указывающий, что вопросу о системе испытаний было посвящено несколько заседаний Общества, к сожалению, не приводит содержания дебатов, ограничиваясь указанием, что таким образом «принцип состязательности»... «положил начало разведению в России фильд-трайльсовой собаки».
Мне не удалось найти текста самих правил, по которым Общество устраивало испытания первые 13 лет, но я хорошо помню и по собственному опыту судейства по этим правилам и по наблюдениям в качестве зрителя, что они возбуждали много споров и трений, в их практическом применении, и, наконец, в 1900 г. Общество выработало новые правила, назвав их правилами «испытаний», но сохранив основной признак «состязаний» - парную систему (§ 19). Вообще, как вы увидите далее из разбора других параграфов (§§ 9 и 20), эти новые правила представляли из себя компромисс между системами «испытаний» и «состязаний».
В § 4 этих правил было сказано: «Сообразно своей основной цели (§ 1 Устава) - улучшению и распространению породистых собак, О. Л. П. С, производимыми им полевыми испытаниями стремится развить и поощрить высокие природные качества и дрессировку, поскольку она необходима и способствует развитию этих качеств.
Это определение цели было повторено в правилах 1903 года, но в 1905 году оно исчезает из правил и снова в несколько укороченном виде появляется в правилах 1909 гада (§1): «В целях поощрения полевых достоинств охотничьих собак О. Л. П. С. устраивает» и т. д., когда была введена балловая оценка с коэффициентом, но при работе все же в парах.
Но уже в 1910 году, повторив эту же цель, Общество возвращается к состязательной парной системе, заменив название «испытаний» названием «состязаний» и отказавшись от балловой системы, и так дело идет до 1916 г., когда Общество переходит к Московским правилам и применяет их вплоть до 1923 г. В 1923 г. Общество выработало и успело 1 раз до своего закрытия применить смешанную систему: парные испытания с балловой оценкой.
Этот краткий очерк «чехарды» двух систем в одном и том же Обществе, окончившейся «смешанной» системой, подтверждает уже высказанную мною мысль, что причиной неустойчивости являлась невыясненность до конца или, во всяком случае, недостаточно четкое определение основной цели полевых испытаний и что нам, прежде всего и следует определить эту цель.
Мы вырабатываем правила для испытаний, производимых организациями Союза Охотников, огромное большинство нас состоит членами Союза Охотников. И вот для того, чтобы определить цель испытаний, и необходимо остановиться на отличительном признаке нашего союза. Наш союз отличается от всякой другой промысловой кооперации тем, что это есть союз охотников, т. е. лиц, добывающих дичь, находящуюся в свободном состоянии, для личного потребления или для продажи - безразлично.
Я не буду отнимать у вас времени для установления бесспорного, ясного для каждого из нас, положения, что наилучшим способом добывания многих видов дичи в летнее и осеннее время является охота с ружьем и легавой подружейной собакой. Если же это так, то этот способ может быть и действительно в настоящее время все более и более, при изменении экономических условий, считается и промысловым способом охоты.
Легавая собака отличается от других видов охотничьих собак многими особенностями, из которых главным является «стойка» по найденной затаившейся дичи, воздержание от естественного стремления поймать дичь. Это свойство, как и другие сопровождающие это свойство, необходимые для того, чтобы найти дичь и подать ее под выстрел, явились у легавых собак не сразу, - они плод долгого культивирования их, в ряде поколений, которые, в силу закона наследственности, передавали эти свойства от одной особи - другой. Поэтому для существования охоты с легавой собакой необходимо ведение породы легавых собак, т. е. производство путем скрещивания таких собак, у которых все свойства, необходимые для вида охоты, называемой охотой с легавой собакой, имеются налицо в наиболее совершенной форме и с наибольшей полнотой и передаются потомству наиболее устойчиво, т.е. необходим подбор подлежащих производителей.
И вот для того, чтобы этот подбор сделать, необходимо, прежде всего, испытать собаку, намеченную в Производители, определить на работе, есть ли у нее все ли и в какой степени - необходимые для легавой собаки свойства. Это можно сделать только при помощи испытаний собаки на охоте.
Само собою разумеется, что вопрос об устойчивости передачи потомству выявленных на испытании свойств еще не решается установлением факта наличия этих свойств у данной собаки. Нужно еще, чтобы эта особь была кровной, породистой, т. е., чтобы у нее были предки, которые обладали этими же свойствами. Поэтому, - подчеркнем это сейчас же,- при выборе производителей нельзя ограничиваться результатами испытания одного года: необходимо их изучать из года в год, из поколения в поколение. Потому-то и важно, чтобы испытания всюду в СССР производились по одной системе, по одним правилам, так как только в таком случае можно сравнивать их результаты между собою и определять породность и устойчивость полевых качеств известной линии данной породы.
Вместе с тем, в виду того, что легавая собака, как таковая, явилась главным образом результатом продолжительной культуры, что эта культура выразилась в воспитании собаки в известном направлении путем так называемой дрессировки, и что природные наследственные свойства легавой собаки будут развиваться и делаться устойчивее, как в каждой особи, так и в ряде поколений, только в том случае, если эта культура будет продолжаться, т. е. будут применяться правильные приемы дрессировки, - необходимо на работе проверять также и приемы управления собакой и ее предварительной дрессировки.
Таким образом, с точки зрения союза охотников, желающих сохранить и развить, как один из видов охоты, охоту с легавой собакой, полевые испытания являются одним из основных для этого средств, давая возможность на основании этих испытаний выбрать надлежащих производителей, передающих необходимые свойства и распространить правильные приемы дрессировки, способствующие проявлению и развитию этих качеств, а отсюда уже вытекает и предлагаемое мною вам определение цели полевых испытаний в следующем виде:
Цель испытаний.
«Полевые испытания имеют целью: 1) выяснив природные полевые качества испытываемых собак, указать оценкой их в данных собаках степень пригодности их как производителей, т.е. произвести отбор производителей и тем развить и улучшить природные полевые качества подружейной собаки, 2) выработать и распространить наглядным путем правильные приемы дрессировки, насколько она необходима и способствует проявлению и развитию этих природных качеств».
Если представленные мною соображения убедили вас, что предлагаемое формулированное мною определение цели полевых испытаний правильно, то я надеюсь, что вы согласитесь и со всеми дальнейшими положениями, основанными на этом первом положении. В самом деле, раз мы твердо уговорились относительно цели полевых испытаний, то у нас есть бесспорное мерило для решения вопроса о том, какова должна быть система испытаний. Ответ напрашивается сам собой: нужна такая система, которая наилучше способствует достижению указанной цели.
При этом необходимо помнить, что достижение конечной цели полевых испытаний, указанной в первом пункте предложенного мною определения, - «развить и улучшить природные полевые качества подружейных собак», получается, как следствие достижения первоначальной ближайшей цели «выявления и оценки природных свойств данных собак и определения их пригодности как производителей». Поэтому, когда речь идет о пользовании целью испытаний, как исходной точкой при выборе системы испытаний, необходимо, конечно, иметь в виду ближайшую цель, которая непосредственно достигается испытаниями.
Что же касается второго пункта в определении цели испытаний - «выработать и распространить наглядным путем правильные приемы дрессировки, насколько она необходима и способствует проявлению этих качеств», то необходимость поставить испытаниям эту цель уже обоснована вышеизложенным. В самом деле, если легавая подружейная собака, как помощник человека в известном виде охоты, есть результат культуры, подбора производителей и воспитания их для цели охоты данного вида, то так же, как необходим стандарт природных качеств, так необходима выработка стандарта приемов управления живым существом, обладающим этими качествами, и распространение их наглядным путем на полевых испытаниях посредством оценки их и поощрения."
Да, поощрения. Мне кажется уместным тут же коснуться вопроса о призах и наградах на испытаниях.
Ведь можно сказать: если испытания (а не состязания), то зачем же призы и награды?
А затем, чтобы собак привели на испытания и чтобы дрессировщики пришли управлять ими.
В нас еще слишком сильно сидит личное индивидуальное начало, мы еще не дожили до той степени внедрения в наши умы социализма, когда каждый из нас будет думать только о целом, о выгоде всего общества, государства, а не о себе лично в первую голову. Поэтому нам поневоле приходится считаться с этими недостатками нашей теперешней природы и создавать личный интерес, более близкий по моменту, интерес для владельцев и натасчиков собак, побуждая их ставить собак на испытания в общих интересах нашего охотничьего хозяйства, в частности правильного собакозаводства. Но само собою разумеется, что призы и награды не есть существенное условие или признак испытания и что в будущем в нашем государстве они, возможно, отомрут.
IV.
Итак, попробуем организовать систему испытаний, установить правила их, пробуя каждое звено системы, каждое правило, на одном и том же острие, на установленной нами цели испытаний.
Ведение породы с известными определенными полевыми качествами не может быть успешно, если не выработан комплекс идеальных качеств, требуемых от собачьей породы, предназначенной для известного вида охоты.
Эти требования могут быть успешно выработаны только коллективным разумом, практикой и теорией, разработанной всеми интересующимися этим делом. Эти требования должны быть закреплены на некоторое более или менее значительное время и должны иметь обязательное значение для всех испытаний. Иначе дело долгое время не выйдет из сферы исканий и личных индивидуальных вкусов, с их бесконечным разнообразием, и не даст твердых общих результатов, исследование и анализ которых даст основу для дальнейшей работы. Этой общеобязательностью никому не, возбраняются пробы и искания, - более того, они желательны, - но пока они не проверены коллективным целым, пока они не получили общего признания, пока сторонникам их не удалось убедить большинство в их необходимости, они должны оставаться их личным делом и не могут быть положены в основу ведения породы, как общего дела всех охотников, всего Союза.
В выставочном деле давно уже существуют «стандарты» собак. Необходимо, чтобы в правилах о полевых испытаниях был такой же стандарт подружейной собаки, как полевого работника, т.е. необходимо перечисление и подробное точное описание всех основных идеальных свойств полевой подружейной собаки. Но этого мало; не все свойства имеют одинаково важное значение, не все необходимы в одинаковой пропорции для того, чтобы получилась идеальная подружейная собака. Возьмите для примера с одной стороны чутье, с другой потяжку: отсутствие или крайняя слабость чутья делает невозможной охоту с такой собакой, - отсутствие потяжки, представляя известный недостаток, все-таки не делает собаку плохим полевым работником.
Отсюда второе требование к правилам: они должны не только указать все необходимые свойства полевой подружейной собаки, но и определить их удельный вес, т. е. их сравнительное друг с другом значение в понятии легавой подружейной собаки, как полевого работника. Иначе это понятие может быть сильно извращено индивидуальными взглядами судей.
И вот, если мне удалось убедить вас, что только что приведенные положения выведены строго логи­чески из цели испытаний, то вы должны будете признать: 1) что они правильны и 2) что система испытаний должна быть балловой, т. е. в правилах испытаний должен быть точный перечень качеств собаки, подлежащих выяснению со стороны судей и оценке ими при помощи баллов, с указанием в правилах (в таблице) предельного высшего балла для каждого качества и, следовательно, с определением удельного веса каждого качества в общей оценке данного полевого работника, определяемой суммою баллов за все качества и указывающей место данной собаки среди всех остальных испытуемых.
Без применения баллов, т.е. без числового выражения, с помощью одного словесного описания, нельзя определить: а) удельный вес отдельных качеств в общей оценке собаки и, конечно, б) нельзя указать так точно размер наличия данного качества у данной собаки сравнительно с выработанным идеалом.
При балловой системе, как она практикуется Всекохотсоюзом и у большинства его предшественников по ее применению и как она разработана мною, всякий собакозавод, взяв только таблицу расценки испытанных собак, независимо от подробного описания их работы, может составить себе полное представление о полевых качествах данной собаки и, следовательно, решить, "в связи с данными о ее происхождении, о пригодности ее, как производителя. Таким образом, общее решение вопроса о том, что нужно выяснить и как выражать выясненное на полевых испытаниях, позвольте признать законченным. Немного погодя, при разборе оценочной таблицы, я остановлюсь на всех частностях этих двух вопросов.
V.
Теперь же я перейду к третьему общему вопросу: о том, как производить это выяснение. До сих пор практике известно два способа... Я не буду касаться «котлетного» и иных подобных ему способов (см. об этом в статье Мошнина в Псов, и Руж. охоте, 1905 г., № 21).
Я остановлюсь на двух общеизвестных способах: 1) работе в одиночку и 2) работе в парах.
Общее между обоими способами заключается в том, - что испытание производится в виде охоты с легавой подружейной собакой до холостого выстрела по вылетевшей из-под стойки птице, а иногда до убиения этой птицы и подачи ее собакой включительно; разница в том, что при первом способе испытание производится при работе каждой собаки отдельно в одиночку, при втором - при работе в паре.
Проверим оба эти способа на острие цели испытаний: который из этих двух способов более соответствует выше установленной цели, т.-е. при котором способе можно лучше и совершеннее выяснить все природные качества данной собаки и правильно их расценить, установив ее пригодность или непригодность как производителя.
Необходимо, прежде всего, заметить, что полевыми качествами подружейной собаки должны признаваться качества, необходимые для охоты, в нормальных средних условиях охоты. Наш союз не спортивная, а промысловая организация, и испытания, как это выше выяснено, преследуют практическую охотничью цель - ведение породы охотничьей, а не фильдтрайльсовой собаки. Поэтому испытания должны производиться в тех условиях, в которых происходит охота. Позвольте надеяться, что вы не потребуете доказательств того, что при современных экономических условиях, если не все, то почти все, за редкими исключениями, охотятся с одной легавой собакой, а не с двумя сразу и что для охоты с двумя собаками сразу необходима дополнительная специальная дрессировка и подготовка в работе парой, - иначе всегда есть риск, что собака в паре будет работать хуже, чем она обыкновенно работает в одиночку. Таким образом, на лиц, желающих испытать своих собак и определить их уровень, как производителей, парный способ испытаний возложил бы лишнюю, не требуемую коренной целью испытания, обязанность: специально готовить собак к испытаниям в паре, что могло бы иметь место, если бы испытания были чем-то самодовлеющим, а не подсобным для целей охоты, если бы Всекохотсоюз, как таковой, мог согласиться на то, чтобы испытания сделались забавой лиц, специально готовящих собак не для охоты, а для испытаний. Это первый довод против парной системы испытаний.
Далее, цель испытания - выяснить и оценить все указанные Союзом в правилах качества в данной собаке. Достичь этого, несомненно, легче при испытании в одиночку, чем в паре. Прежде всего, гораздо труднее следить сразу за двумя собаками. Если работает одна собака, то нормально все судьи видят все, что эта собака делает. Если работают две собаки, не идя ухо в ухо, - а это не борзые, которых можно сразу пускать с одной своры по одному зайцу, - и большею частью они идут и должны идти при парной работе каждая самостоятельно, то сразу видеть все время обеих собак в силу физических законов судьи не могут, и может выйти так, что все судьи или в лучшем случае часть их не увидят какого-либо важного момента в работе одной собаки, занятые наблюдением за работой другой собаки. Чтобы знать, до каких пределов и результатов это может дойти, я попрошу сомневающихся прочесть описание одного такого случая в моем очерке «Микадо» в «Ежегоднике» Общества Любителей Породистых Собак за 1916 г., на стр. 101 - 5. В конце концов по большей части при парной работе каждую из собак судят не трое судей, а один или двое, а двое или третий судят не то, что он видел, а то, что ему рассказали. Но повторяю, может быть и худшее: судьи, хотя бы их было трое, вовсе не увидят и не учтут важных моментов работы собаки, занятые в это время работой другой. Это второй довод против парной работы на испытаниях.
Затем, необходимость для цели собакозаводства и вытекающая отсюда обязанность судей выяснить все качества данной собаки заставляет на испытании иногда ставить собаку в условия, необходимые для выяснения данного качества, уже выясненного у другой, идущей в паре собаке. Ждать, когда это выяснится путем естественного хода испытания нельзя, так как испытания происходят и могут происходить в ограниченных условиях времени и места. А в таком случае приходится прекращать работу в паре, класть другую собаку на время на месте, брать ее к ноге или изменить состав пары, после чего опять-таки может не получиться требуемого положения. В результате пара дает затруднение, а не облегчение.
Между тем, вся аргументация сторонников парной системы испытаний как в чистом ее виде, так и в смешанном - с балловой оценкой при работе в паре, сводится к тому, что при парной работе можно легче и лучше - точнее путем сравнения определить, которая собака выше в целом - при чисто состязательной системе без балловой расценки и по отдельным своим качествам - при смешанной парной с балловой оценкой по таблице.
Легче, лучше, точнее.
Может быть, так и было бы, если бы можно было все время обеих собак держать рядом друг с другом, так сказать, в дышле. Но этого, как я уже отметил, и как это само собою ясно, сделать нельзя. Хорошо работающие в паре собаки будут искать «перекрещивающимся челноком» (см. описание работы «Букана» и «Назима» в отчете М. О. О. за 1911 - 1912 г.). При работе, многопольных, каковая может иметь место и в 1/2 ветра, а не исключительно и прямо против ветра, может получиться такое положение, когда близко от одной и той же птицы одна собака очутится против ветра, а друга по ветру. Где тут будет облегчение для оценки путем сравнения? Ведь в данном случае судьям придется сравнивать работу двух собак, правда, по одной и той же птице, но в совершенно противоположных условиях, т. е. производить сравнение с чем-то третьим, а этим третьим, с которым будет производиться сравнение, явится идеальное представление судьи для одной собаки о том, на каком расстоянии собака, при данной силе ветра, может прихватить птицу, идя против ветра, а для другой - идя по ветру. Менее разительных примеров можно привести много. Работа в паре облегчает суждение при помощи сравнения только тогда, когда все без исключения условия работы, или, по крайней мере, значительное большинство их одинаковы.
Разберем эти отдельные условия.
Возьмем, прежде всего место испытания и посмотрим его влияние на проявление отдельных свойств, указанных в таблице.
Для примера я возьму свежее в памяти многих из здесь присутствующих место испытаний в нынешнем году Всекохотсоюза. Место, выдающееся по удобствам. Это, кажется, все признавали. Но вот посмотрите, что могло бы получиться, если бы были пущены во вторую очередь с утра сразу две собаки, начиная от первого большого куста против места переезда в лодке, по направлению к востоку. Одна собака, пошедшая вправо от пуска к речке, пошла бы по ровному твердому грунту почти совершенно без воды и сработала бы на сухом не согнанного ранее дупеля, не поднятого предыдущей парой в небольшой траве, а вторая, пошедшая от пуска влево, сразу попала бы в топь, которую нельзя было перейти через иначе, как по проложенным доскам, и сработала бы пересаженного бекаса через топь и сквозь редкий куст, переплыв после стойки при посыле через топь, и пролезши сквозь куст, как это сделала многопольная, получившая первый приз.
Как бы стали сравнивать судьи силу чутья обеих собак! Конечно, не друг с другом, а с идеальным своим представлением, на каком расстоянии собака может почуять - при условиях работы первой и на каком - при условии работы второй.
Если вы этого не сделаете, то впадете в неминуемую ошибку. Это по отношению к чутью. Тот же пример очень ясен и для определения подводки: обе собаки подвели правильно и хорошо. Что вам дала работа в паре: помогла ли в чем-либо? Конечно, нет, ибо подводка по сухому - это одно, а подводка сквозь куст через воду, которую надо переплыть, это другое.
Возьмем влияние местности на следующее качество - ход и поиск. Казалось бы, что тут работа в паре облегчает сравнение. Мне говорят: собаки работают в одном месте; преимущество быстроты хода одной, если это преимущество есть, очевидно при равных условиях. Но ведь этих-то равных условий нет. Возьмем то же болото нынешнего года. Через 100 шагов твердый грунт переходит в водянистое залитое место; одна собака идет сначала направо, а затем налево, а другая, наоборот: сравнивать опять нельзя. Опять сравниваете по воспоминанию, хотя бы на кратчайшем расстоянии, а не по единовременной работе.
То же самое имеет место на испытаниях по лесной и полевой дичи: разница между выкошенным лугом направо и некосью с кочками налево, между сжатой полосой и не сжатой и т. д. - очевидна. Кроме того, ведь мы не можем устраивать отдельных испытаний для отдельных пород: отдельно для пойнтеров, отдельно для английских сеттеров, отдельно для ирландцев и т. д. Ход же всех этих пород настолько характерен целым рядом особенностей для каждой из этих пород, что, например, сказать, кто идет быстрее: пойнтер или англичанин, когда один идет налево, а другой направо, а не ухо в ухо, очень трудно, и работа в паре не облегчит оценку, а иногда даже затруднит, ибо вы будете, - и должны будете это делать, - сравнивать ход данного пойнтера не с ходом работающего в паре англичанина, а с тем идеалом хода пойнтеров, какой вы себе составили на основании ваших наблюдений над ходом ряда лучших пойнтеров.
Далее «стиль и красота работы»: опять-таки пара облегчит сравнение только для собак одной породы и то при прочих равных условиях, ибо если одна собака будет работать налево, чуть не плавая по воде, как работал «Рокет» по турухтану, а другая в это время на берегу у речки направо, где твердый грунт, то опять сравнение нельзя будет делать, ибо не будет ceteris paribus.
Позвольте остановиться и дальнейшего анализа о влиянии местности для сравнения при работе в паре на отдельные свойства собаки не производить.
Возьмем следующее: время работы, - влияние солнца, жары, вообще погоды. Да, тут есть налицо равные условия, но только для одной пары, а для остальных они понемногу становятся разными и опять­таки при учете и расценке работы приходится сравнивать не с работой данной собаки, а с представлением судьи об идеале возможной работы.
Чтобы устранить этот недостаток парной системы, сторонники ее требуют, чтобы каждая собака поработала иногда не менее трех, иногда двух раз, а иногда последовательно со всеми победителями в своей паре.
Мне ни разу не приходилось видеть, чтобы таким путем исправлялся указанный недостаток, так как всякий, знакомый с теорией сочетаний, прекрасно знает, какое огромное количество спаривания придется произвести и какое необходимо продолжительное время, чтобы уравнять условия работы для всех собак и всех сравнить между собой. Эта задача в обычных реальных условиях испытаний в смысле распоряжения временем и местом совершенно не выполнима, и, в конце концов, сравнивается не данная собака из числа собак, испытуемых в данном классе в данном году, с другими собаками этого класса, а каждая из собак данного, класса с общим идеальным представлением судей о качествах подружейной собаки. Если же применяется не смешанная система работы в паре с балловой оценкой, а чисто состязательная система без постановки баллов, то тогда испытания перестают быть испытаниями собак для отбора лучших производителей, а становятся игрой, погоней за призом, при котором, несмотря ни на какие поправки в правилах, могут оказаться выше собаки, явно менее достойные, не сделавшие ошибок и выбившие своих конкуррентов.
Приготовляясь к настоящему докладу, я перечитал целый ряд отчетов о полевых состязаниях и испытаниях, производившихся в парной системе, и во многих случаях не мог себе уяснить или согласиться с автором отчетов, что на основании данных отчета та или другая собака должна была быть поставлена выше и является действительно лучшей. Наоборот, отчет при балловой одиночной системе почти всегда, за очень редкими исключениями, убеждал в правильности расценки.
Таким образом, вот третий аргумент против парной работы: то мнимое преимущество, из-за которого ее сторонники требуют ее введения, а именно: легкость определения качеств собаки посредством сравнения с другой, работающей в паре, в огромном большинстве случаев в действительности не имеет места, ибо нет равенства прочих условий.
Наконец, кроме перечисленных недостатков парной системы, есть еще четвертый, так сказать, активного свойства, резко мешающий достижению цели испытаний - выяснению действительных качеств собаки: это помеха работе одной собаки другою собакой или егерем другой собаки. Все, видевшие состязания в парах, наверное, помнят много примеров помехи, которая чаще всего коренится в горячности собаки, вызываемой соперничеством и жадностью, когда другая собака перебивает случайно дорогу следа, по которому ведет первая собака, и заставляет ее напереть или просто согнать птицу, увлекает за собой гоньбой, броском и т. п. Для примера я приведу вам выдержку из отчета за 1915 г. О. Л. П. С. Отчет гласит:
«Ирис» Ясюнинского осталась без награды, вероятно, по досадной случайности. В первом туре, сшибленная с ног налетевшим на нее Джон-Вано-Леде, вначале совсем не пошла, потом пришла в себя и начала искать, весьма неправильно. Потом стала на коротке по фазану, который стойки не выдержал и снялся. Не предполагая, что общий уровень этих испытаний будет низок, судьи сочли работу Ирис достаточно определившейся для того, чтобы суку исключить из числа кандидатов на награду и к работе во 2 туре решили не призывать. Когда же во втором туре те немногие из казавшихся лучшими поголовно оскандалились, судьи решили призвать к работе Ирис, но она оказалась уведенной домой».
Так было и с Микадо.
Конечно, сшибанье с ног - редкий случай, но менее сильных помех - примеров в отчетах много.
Точно также егеря своими свистками, которые часто однотонны со свистком другого егеря, окриками сбивают чужую собаку с работы. Правило, запрещающее приемы управления своей собакой, мешающие работе другой собаки, цели своей не достигает, ибо для того, чтобы их сделать действительными, надо вовсе прекратить свистки, а иногда свисток бывает необходим и допустим для управления своей собакой и вреден для другой по моменту ее работы.
Кроме того, право удаления мешающего егеря ведь наступает уже после того как помеха произведена.
VI.
Быть может, вы заметили, что определив, что нужно выяснять на испытаниях (1) и как отмечать, фиксировать выясненное (2), и перейдя затем к третьему вопросу (3), как нужно производить выяснение - работой в одиночку или в паре, - я рассматривал этот последний вопрос, исходя из предположения, что обе системы, - одиночная и парная, - одинаково признают оба установленные мною первые положения, т.е. и то, что нужно выяснять, и как фиксировать выясненное, т. е. при обеих системах имеется обязательная таблица или перечень качеств (1) и оценка их баллами (2).
На самом деле, вы знаете, что парная система «состязаний» (а не испытаний) в чистом ее виде балловой расценки не признает.
Быть может, кто-нибудь найдет, что я сделал таким приемом методологическую ошибку, которая подрывает силу моих доводов, направленных против парной системы.
Смею думать, что этого не произошло. Не надо забывать, что смешанная система потому и появилась, что даже для наиболее горячих защитников парной системы состязаний в чистом виде стали ясны разные недостатки ее в чистом виде: поэтому они постепенно и внесли в нее; ряд поправок, закончившихся применением и при парной работе балловой расценки. Поэтому, если доложенные вам мною доводы против парной системы с балловой расценкой верны, то они тем более верны для парной системы в чистом ее виде.
Но на всякий случай я выделю и разберу вкратце те недостатки парной системы, которые ей свойственны только в чистом ее виде и на которые я поэтому, так сказать, не напирал в предыдущем изложении. Они следующие:
Прежде всего, при чистой парной системе состязаний происходит выбивание конкурента в данной паре и, если во второй гит идут победители только каждый в своей паре первого гита, то вторая, четвертая, шестая собака по своим абсолютным достоинствам и по достоинствам сравнительно с данными собаками могут оказаться вне первых мест и вне поощрения. Это произойдет в том случае, если, например, второй по достоинству собаке пришлось по жребию итти в паре с первой. Будучи выбита 1 ею, она во второй гит уже не попадет.
Этот недостаток так очевиден, что, например, в правилах Общ. Люб. Пород. Собак уже в 1900 г. в § 20 совершенно ясно выражен отказ от этого, выбивания проигравшей: «Продолжительность испытания отдельной пары зависит от усмотрения судей, но первоначально должны быть подряд испытаны все собаки без повторения работы отдельной пары. Затем, если судьи не найдут возможным по этому первоначальному испытанию определить место каких-либо собак, то этим собакам, для определения их прав на незанятые места, производится поверочное испытание столько раз, сколько это будет признано судьями необходимым, при чем состав и очередь пар также предоставляется усмотрению судей».
Этому параграфу 20 корреспондировал и § 9, о котором я скажу ниже.
Это же правило было сохранено и в правилах 1903 года.
Но уже в 1905 году, хотя правила называются по-прежнему правилами «испытаний», был сделан шаг назад в смысле механизации испытаний. По § 18, заменившему § 20-й «испытания производятся парами, при нечетном числе собак берется подставная. Для определения состава и очереди каждой пары бросается жребий... Первая работа каждой пары должна длиться не менее 15 минут, при чем судья имеет право прекратить эту первоначальную работу и до истечения сего времени, если одна из собак сделала ошибку, которая лишает ее права на поощрение... После проверки всех собак судьи сообщают распорядителю список лишь тех собак, которые они будут испытывать далее и тогда распорядитель кидает вторично жребий, при чем необходимо избегать, чтобы собаки, работавшие уже в паре, вторично не (??) шли вместе. После второй работы судьи имеют право группировать пары по своему усмотрению. Примечание I. Для получения приза каждая собака должна испытываться не менее 2 раз».
Это же правило с небольшим изменением повторено в 1906 г. и затем идет в том же виде в 1907 г., 1908 г. вплоть до 1909 г., когда под влиянием Московских судей была сделана проба применения балловой системы, но в изуродованном коэффициентами виде, с сохранением парной работы, при чем правило о составлении пар было введено аналогичное § 20 правил 1900 г.
Кроме того, при исполнении этого продиктованного недоверием к судьям и их способности разобраться в собаках требования повторной работы в паре до двух, трех и более раз каждой собаки, получающей приз, судьи обычно запутывались и оказывались перед тем фактом, что все лучшие по первому туру или гиту конкуренты наделывали в конце концов ошибок и собаки, выбитые в первом туре, оказывались наделавшими меньше ошибок, чем те, которые победили в первом туре. Производилось новое спаривание с введением в третий тур тех, кто во втором не участвовал (иногда оказывалось, что проигравшие в первом туре уже были уведены, напр., в вышеизложенном случае с Ирис; (см. также мой очерк Микадо в Ежегоднике О.Л.П.С. 1915 г.), и получилось так, что первая била вторую, вторая третью, а третья первую, а иногда еще сложнее, и получалась неразбериха. Так было, например, особенно ярко с состязаниями в Петергофе в классе многопольных в том году, когда шли Дарки, Дарлинг, Фатьма, Рекс, Штучка и др., и где мои товарищи по судейству и я для размещения собак, в конце концов, должны были заставить себя попросту забыть, кто кого и в каком туре побил, и кто когда сделал те или иные ошибки, и расценить конкурентов по близости или дальности его по проявленным качествам от нашего идеала подружейной легавой собаки.
Другая отрицательная черта повторных вызовов- искусственное доведение талантливых кровных собак, т.е. лучших производителей, до промахов, - чрезвычайно обстоятельно и талантливо разобрана в статье Мошнина в № 30 Псовой и Ружейной Охоты за 1905 г. Я позволю себе ограничиться ссылкой на нее, в надежде, что интересующиеся этим вопросом прочтут ее полностью и разделят ее заключение о нецелесообразности, с точки зрения цели испытаний, нескольких повторных вызовов, которые обычно ставятся в связь с парной состязательной системой, но которые могут быть, так сказать, декретированы в правилах и при одиночной балловой системе, если бы эти вызовы были действительно целесообразны.
Наконец, парной системе состязаний в чистом ее виде свойствен еще один в высшей степени серьезный недостаток, заключающийся в том, что оценка, происходит не абсолютная, а сравнительно-относительная: указывается место собаки в данном классе данного года на испытании данного Отдела, Общества и т. п. Класс этот случайно может быть очень низок и первая собака поэтому совершенно непригодной, как производитель, вообще плохой, а на первое место ее все-таки надо поставить и приз дать. Таким путем охотников, ищущих производителя, можно ввести в заблуждение и, следовательно, цель испытания не будет достигнута, наоборот - извращена.
Недостаток, казалось бы, бесспорный, между тем, сознание этого недостатка проникало в массы очень медленно и попытки исправить его, посредством введения в правила соответствующего корректива, были чрезвычайно робки. Я помню, каких трудов мне стоило добиться того, чтобы в правила 1900 г. О.Л.П.С, была включена вторая часть § 9, согласно которому: «Право на получение соответствующего приза определяется по решению судей местом, на которое будет поставлена собака по выказанным ею, сравнительно с прочими собаками данного класса, качествами. Но в исключительных случаях, если судьи единогласно признают, что собака, по своим качествам, взятым безотносительно, явно не заслуживает приза, соответствующего занятому ею месту, они могут не присуждать соответствующего приза и назначить низший или вовсе не назначать такового».
В «исключительных», «единогласно», «явно» - видите, как робко, - очень уж сильно было стремление к призу: моя лучше, хоть и дрянь, - дайте приз, а цель и смысл испытаний - это не важно. Все дело в призе. В правилах 1903 г. этот корректив еще продержался, но в 1905 г. протесты одолели и из правил этого года вторую часть § 9 выбросили, сохраняя ту же линию и в 1906 и 1907 гг., но в 1908 г. корректив - вторая часть § 20 правил- 1900 г. - снова появился уже в более смелой форме, а именно в § 19 установлено такое правило: «Право на получение той или иной награды, определяется решением судей в зависимости от выказанных собакой качеств» (обратите внимание, что нет слов: «сравнительно с другими собаками этого класса»), причем судьи имеют право не присуждать таковых». И с этих пор в этом отно­шении О.Л.ПС. уже линии не меняло: в 1909 г. была балловая система, где, конечно, оценка абсолютная, и в 1910 г., хотя и вернулись к парной системе состязания в чистом виде, тем не менее, в §§ 16 и 19 усмотрению судей предоставлено право выдавать или не выдавать призы, и так было до 1916 г., когда была введена Московская балловая абсолютная система.
Таким образом, стремление исправить резкий недостаток сравнительной системы в конце концов привело к тому, что в 1908 г. сохраняя парную работу, т.е. сравнительную систему, в самом важном параграфе говорят о выказанных собаками качествах не сравнительно с конкурентами, а безотносительно. Что же тогда остается от парной работы, если руководить должно не сравнение, а что-то другое, очевидно, идеал судьи о работе подружейной собаки. Очевидно, одни ее выше выясненные недостатки, мешающие выяснить и правильно расценить качество собаки.
Тогда зачем же цепляться за эту парную работу?
Мне думается, что на этом можно покончить по вопросу о системах испытаний: парная система работы как в чистом виде без балловой расценки, так и смешанном с балловой расценкой - одинаково не приближают, а удаляют нас от достижения цели испытаний, как мы ее формулировали. Недостатки этой системы не устранимы никакими поправками, ибо, как показывает история, одна поправка, устраняя лишь до известной степени один недостаток, в то же время, как бы еще резче подчеркивает другие недостатки, а все поправки вместе в сущности сводят парную систему на нет.
Поэтому я приглашаю вас высказаться за применение на испытании одиночной работы с балловой расценкой по установленной в правилах таблице от- дельных качеств (или групп качеств), как системе, вполне соответствующей цели полевых испытаний.
РАЗДЕЛ 2-й.
Первая часть моего доклада закончена. Мне думается, что основные принципы полевых испытаний мною установлены
Дальнейшая задача - осуществление этих принципов на деле, претворение их в определенные систематические правила. Этому я и посвящаю вторую часть моего доклада.
Само собой разумеется, что при этом мне придется не раз еще по разным частным вопросам произвести проверку установленных мною основных положений, и что может быть сторонники парной системы и противники одиночной работы и балловой системы постараются показать, что одиночная работа с балловой системой, выраженная в известном комплексе правил, страдает многими отдельными недостатками, которые подрывают ее и не позволяют принять ее, как я сделал с парной системой.
Эта вторая моя задача значительно облегчена нашим коллективным опытом нескольких поколений и в частности Всекохотсоюзом, который уже выработал и применил на деле правила полевых испытаний, построенных на тех основных положениях, которые я защищаю.
Кроме того и я сделал попытку в этом направлении, написав правила для Ленинградского Губотдела. который принял их целиком и три года применял на своих испытаниях.
VII.
Приступая к установлению или вернее проверке правильности наиболее распространенной и постепенно годами выработанной балловой таблицы, я нахожу, что первый вопрос, который естественно возникает: это вопрос о том, все ли указанные в таблице качества или свойства относятся к числу таких, которые являются природными, т. е. могут передаваться по наследству, и не пропущены ли какие-либо из природных качеств, необходимых для заполнения понятия подружейной собаки, - одним словом - правильна ли группировка природных качеств.
При выполнении этого задания, необходимо помнить, что собака живой целый организм, в котором все между собою соединено и, так сказать, переплетено. Всякое выделение и разделение по необходимости,  является более или менее искусственным:  весь вопрос в резкости,  в степени обособленности или вернее выпуклости данного свойства в ряде других.
Мне могут сказать, что по отношению к каждому из свойств, на которые мы разбиваем в таблице природные качества собаки, можно не без успеха доказывать, что его название в таблице охватывает нечто не вполне обособленное, входящее в другое свойство, имеющее отдельное название. Но этим нечего смущаться. Если в нашем представлении с известным названием путем постоянного практического словоупотребления соединилось представление об известном природном свойстве или хотя бы комплексе более мелких свойств, то я полагал бы, что это достаточно для того, чтобы это название не менять и рубрику, так сказать, применять.
Затем, когда мы перейдем к постановке высшего общего балла за весь комплекс полевых качеств и приступим к разделению его между отдельными качествами, т.е. к определению удельного веса каждого из них, опять таки я прошу помнить, что всему есть предел и что должен быть предел и в стремлении «вопрошать» - в таком, например, роде: «Почему высший балл за чутье 25, а не 20, почему все высшие баллы кратны 5, почему взят общий балл 100, а не 50. Опишите мне, какой собаке вы поставите за чутье 20, а какой 21, в чем выражается эта разница в 1 балл» и т. д. и т. д.
Бесспорно, когда мы занимаемся установлением каких-либо общеобязательных правил, все должно быть обосновано, все проверено, иметь свое основание и т. д., но - есть modus in rebus, есть мера, дальше которой итти нельзя.
Вы, вероятно, знаете одну очень яркую, но немного резкую русскую поговорку о брошенном в воду камне, который 10 умных вытащить не могут.
На случай, если бы такие вопросы все-таки были поставлены, я прошу вспомнить об относительности всего и о навыках в числовом выражении известных явлений. Ведь мы считаем единицами, десятками, сотнями. Десяток и сотня легче, быстрее и выпуклее вызывают в нашем уме представление о реальном явлении, соответствующем ему, чем, например, 70. Соотношение 5 к 10, 15, 20, 25 быстрее и проще нами усваивается, чем соотношение например, 4 к 7, 11, 13 19 и др. числам. Понятия 1/2, 1/3, 1/4, 1/5, проще чем 4/7, 13/19 и т. д., ибо первые числа уже приведены и имеют общего знаменателя, а над вторыми еще надо проделать работу, чтобы это соотношение стало достаточно просто. Ведь вот считают парами, пятами, десятками, а, например, четверками, шестерками не считают или очень редко. Вот эти соображения и 35-летний опыт и убедили меня, что число 100, как общий балл для выражения всего комплекса полевых качеств подружейной собаки, выбран правильно: это число яркое, это ступень, или, как называется в арифметике, разряд, делимое на многие числа: на 2, 4, 5, 10, также привычные, и достаточно большое, чтобы при шести рубриках дать возможность определять такие оттенки.
Что касается предельного балла для каждой из граф в отдельности, то тут приходится проверять и примерять, и те баллы, которые существуют теперь в таблице Всекохотсоюза, появились в практике полевых испытаний не сразу и примерок и исправлений было много, и я на них дальше остановлюсь, но позвольте прежде покончить еще с одним, возможным общим «вопрошанием», которое я мыслю себе примерно в такой форме: «Вы говорили о навыках в числовом выражении, как основе балловой оценки. Многие из нас учились, когда знания оценивались баллами. Общеприняты были две системы: пятибалльная и двенадцатибалльная. Если вы не берете их, в виду необходимости определить баллами же и удельный вес каждого качества, то возьмите поправочный коэффициент. Разницу между 4 и 5 всякий из нас ясно себе представляет, а вот между 20 и 21 не ясно или не так ясно».
Такие доводы не только приводились, но такие доводы даже привели к известному практическому результату: Общество Л.П.С., уступив, наконец, доводам сторонников применения при испытании балловой системы, ввело таблицу с таким поправочным коэффициентом. Это было, в 1909 г. Согласно ст. 5 правил этого года «выказанные собакою качества, каждое особо, оцениваются судьями по пятибалльной системе, отметкою от 1 до 5», а по ст. 6: «выставленные судьями отметки помножаются на особый для каждого качества коэффициент по следующей таблице» (по ст. 6 для чутья - 5, для поиска - 4, для стиля работы - и потяжка и подводка 3, для общей дрессировки, анонса и секундировки - 2 и стойка- 1). «Полученные после помножения отметки на коэффициент (ст. 6) цифры определяют балл собаки за отдельные качества, а общая сумма баллов выражает оценку судьи всей работы данной собаки. Высший балл, который может получить собака, выражается цифрой 100, а низший - 20».
Судили Б. Д. Востряков, которого вы все знаете, и К, К. Фалеев и Г. А. Линдес, оба собакозаводчики и первоклассные дрессировщики и, натасчики, которые не раз били в общих открытых классах на испытаниях лучших профессионалов-егерей. Вот эти три судьи за общей подписью написали следующее: «Отчет отдела многопольных судьи должны начать с критики системы оценки работы собак, введенной на испытаниях Общества. Согласно правилам 1909 года, впервые фигурирует система балльная, но осложненная коэффициентом. Ничего не имея против бальной системы, однако, при ее простом применении, судьи находят необходимым указать на то, что коэффициент, во-первых, совсем без надобности усложняет технику работы судейства, во-вторых, помноженный на какую-либо отметку (до 5-ти, судя по достоинству собаки), дает в результате абсолютный, так сказать, неподвижный балл, с огромной разницей до следующей градации, лишая судей возможности провести часто необходимый оттенок в работе собак, приблизительно, равного достоинства. Это выяснилось с такой рельефностью на испытаниях первопольных, что на следующий день перед испытанием многопольных, судьи были весьма удовлетворены, получив от Совета Общества полномочие делать балльные оттенки помимо результата помножения на коэффициент».
К тому, что сказано ими, я добавлю: 1) что эта коэффициентная система в конце концов приведет к выражению высшей степени качества тем же большим баллом, так для чутья - 25, что и бескоэффициентная система, и 2) что все помнящие пятибалльную систему наверно помнят, как практика заставляла ставить плюсы, минусы, половинки, ибо жизнь давала много оттенков, для которых пяти баллов,, было слишком мало. Поэтому мне думается, что следует сохранить стобалловую таблицу без поправочного коэффициента.